Много лет назад, когда автор этих строк был молодым, жил в стране под названием великий могучий Советский Союз, и была в этом великом и могучем плановая экономика. Сам автор при том работал конструктором механизмов управления ядерных реакторов.

Плановая экономика предполагала, будто всё, что должно быть в стране произведено, выращено, перемещено в пространстве, склёвано, съедено, должно быть сперва запланировано в большом здании на проспекте Маркса, ныне Охотный ряд, в коием (написание сего слова следует из спора Веллера с Довлатовым) ныне заседает Государственная Дума.

Оная плановая экономика подвергалась критике буржуазными экономистами, например, нобелевским лауреатом Фридрихом Августом фон Хайеком, методологически основывавшимся на теории неполноты информации. То есть, всего знать люди в том здании не могли, а, следовательно, не могли и все запланировать.

Правда, не так давно хайековскую теорию неполноты информации попытался опровергнуть одесский знаток в жилетке о двадцати шести карманах, написавший, что при современном уровне развития компьютерной техники, в суперкомпьютер можно ввести информацию абсолютно обо всем, и тот уже совершенно четко рассчитает, сколько нужно рубашек поло голубого цвета, а сколько оранжевого, сколько бутылок пива «Туборг», а сколько «Миллер», сколько презервативов с усиками, а сколько со вкусом ананаса и т.д.

Но в те далекие времена подобных суперкомпьютеров не было, люди в здании на проспекте Маркса считали на счетах (абак), годов с семидесятых на калькуляторах, которые еще не были микро, а имели размеры, сопоставимые с телевизором.

И по причине, видимо, несовершенства вычислительной техники, вся произведенная в Советском Союзе колбаса оказывалась завезенной в Москву, откуда ее потом по городам и весям развозили электричками, лес из Карелии поездами везли на мебельную фабрику в Омске, а из Сибири в Брянск, где, как известно из партизанской песни, «шумел сурово брянский лес». И т.д.

И чего это автор разговорился, как слесарь механо-сборочных работ «Уралвагонзавода» после третьего стакана, не упомянув до сего момента рейсфедер, вынесенный в название статьи. Сообщу, что рейсфедер не фамилия, как многие вероятно подумали, а чертежный прибор, предназначенный для черчения тушью. В ту далекую пору, когда автор был конструктором, не было никаких программ AutoCad, и люди упомянутой профессии чертили карандашиками на листах плотной бумаги, именовавшейся ватманом, что опять таки не фамилия, правда этимологически происходит от фамилии фабриканта.

Можно добавить, что чертили конструкторы на приспособлениях, именовавшихся кульманами, представлявшими собой чертежную доску с пантографом (не буду объяснять, ладно?), причем этимологически связь названия устройства с фамилией Кульман отсутствует. В отличие, скажем, от пульмановского вагона, название которого от фамилии Пульман.

Так вот, рейсфедер. Каждому конструктору при устройстве на работу выдавалась коробочка с чертежными приборами, именовавшаяся готовальней, этимология слова восходит к украинскому глаголу «готуваты», имеется ввиду изготавливать чертежи. Хорошие готовальни были чешские и гэдээровские (из ГДР).

В готовальню входило до двух десятков приспособлений, назначение большинства которых мне, несмотря на пятнадцатилетнюю конструкторскую карьеру от техника до начальника сектора, так и осталось неведомым. Пользовался только циркулем, которым чертил окружности, изредка циркулем- измерителем.

Циркули периодически приходилось менять, т.к., разбалтывались крепления. Готовальня с прочими приборами годами валялась в ящике стола невостребованной.

Рейсфедер, как написано выше, предназначался для черчения тушью, однако тушью за исключением одного чертежа на первом курсе вуза, автор никогда не чертил, и, когда приступил к трудовой деятельности, в конструкторском бюро еще имелись несколько женщин отмирающей профессии чертежница, переносившей изображение с бумажного чертежа карандашом на кальку тушью.

В середине семидесятых уже существовали копировальные агрегаты, выполнявшие эту операцию автоматически. К слову сказать, все эти агрегаты находились под контролем КГБ, дабы никто антисоветские прокламации не печатал.

Правда, рейсфедеры имели одну очень важную утилитарную функцию- советские женщины выщипывали ими брови. Этот чертежный прибор хорошо выполнял данную функцию в отличие от продававшихся маникюрных приборов для выщипывания бровей. Опять же, гэдээровские приборы для выщипывания брови выщипывали хорошо, а советские не выщипывали вовсе.

И к чему все это? А к теории неполноты информации и плановой экономике. Зачем было выпускать огромное количество готовален с неиспользуемыми приборами вместо того, чтобы выпускать отдельно циркули. И почему бы изготовителям маникюрных принадлежностей было не взять на вооружение технологию производства рейсфедеров, которые брови выщипывали хорошо.

Однако, сие было невозможно. Вот такая она, плановая экономика.